Автор: Сергей (---.168.06.dn.dialup.cityline.ru)
Дата: 06 Мар 2001 23:48
Михаил Александрович, здравствуйте!
Вы безусловно правы - не надо бежать впереди паровоза истории. То, что происходит в балете Большого воспринимается как слом сродни тем, которые знала история России: когда нормальный процесс грубо, кроваво обрывается высшими директивами. Так будет и на этот раз, если будет снята "Дочь", если больше не будет Баланчина, если не получится с Ратманским и так далее. Но тем не менее нужно учитывать и то, что мы все эти годы хотели видеть на сцене Большого "Лебединое озеро", нормальное, а не Васильевское, что поколения критиков мечтали о трагическом финале этого балета. Поэтому историческая подоплека за этим репертуарным ходом несомненна. Странным образом, двойная - с одной стороны, позднеперестроечная, компенсаторская, когда скопом издавались ранее запрещенные книги, возобновлялись некогда запрещенные спектакли, говорилось ранее запрещенное и пр (восстановлен запрещенный финал) и современная великодержавная ("Лебединое" возвращается в качестве правильного государственного символа). Что отражает две стороны творческой личности Юрия Григоровича, диссидента-новатора и государственника-диктатора, а косвенно - противоречия нашего времени. Если же углубиться еще дальше в историю, то не мы ли совсем недавно верили, что артисты Большого могут уйти к Григоровичу танцевать "Ромео и Джульетту", а сами эти артисты были готовы работать с Григом, несмотря на то, что он творил в труппе последние 20 лет? Ведь было же? Было! Была удачная премьера "Ромео", овации и сожаления, что это единственный художник на постсоветском пространстве, который умеет строить трехактный спектакль и выжимать из труппы максимум? Все это было! Было, конечно, не только это, но забывать об этом не стоит. Миллионы людей в 90-е годы мечтали о другом -- о сильной власти. И они ее получили. Их большинство, а нас меньшинство. Это тоже ветер истории. Мы панически и не без оснований боимся, что история повторится, что вновь возникнет Григ, не как художник, а как диктатор, что будут доносы, расстрелы... История очень хочет повторится, и это должно беспокоить всякого нормального человека и каждый нормальный человек должен всеми силами давать ей отпор. Сейчас для этого гораздо больше возможностей и сама история, слава Богу, намного беззубее, чем была, скажем, в 30-е годы. Но это гражданская лирика, а если ближе к теме, то по моему глубокому убеждению никакая эстетическая реабелитация былой эстетики сейчас невозможна. Кроме того я считаю, что консерватизм репертуарной политики Большого, как и злонамеренность его руководства сильно преувеличены, а недавнее прошлое сильно возвеличино. Поэтому в репертуаре, надеюсь, будут и Баланчин, и "Дочь", и Пети, и Мясин. Возможно, все это произойдет без Рождественского - по слухам из совершенно небалетных кругов он выпустит "Игрока", отпразднует юбилей театра и выйдет в отставку по окончании сезона. Что касается ретивого выискивания злонамеренности со стороны Б. Акимова, то хочу заметить, что Ян Годовский танцевал во втором составе, а не в первом, что было бы естественно для протеже, а в декабрьский "Щелкунчик" также вводился Дмитрий Гуданов. И вообще он танцует много, например, Баланчина, "Дочь" и пр. Вполне акробат, так что на роль Шута подходит. Так что выпад странный. Наконец, Андрей Уваров прямой ученик Акимова, но кто его упрекнет в том, что он плохой танцовщик и принца станцевал по протекции? Годовский неплохой танцовщик, хотя "Лебединое" станцевал отвратительно. В конце концов, все едва таскали ноги - говорят, Григ загонял труппу. В любом случае, до высот протектората Фадеечева Ананиашвили и Васильева Лунькиной Акимову не подняться. Так что с сигналами можно сказать стало даже полегче. Чтобы завершить тему напомню, что труппа не выносит Волочкову и однажды уже было памятное письмо 11 с отказом танцевать с ней в "Коньке" и избиение Волочковой Галей Степаненко, -- в этом смысле нелюбителей ее творчества в труппе ни убавилось, ни прибавилось.
Далее.
Не думаю, что я погорячился, возложив часть вины на исполнителей, ибо я не вижу артистов, исключая Ульяну Лопаткину (вот у кого трагический финал был бы убедительным, но кому танцевать с ней в паре?), которые могли бы танцевать любой вариант "Лебединого озера" в Москве, Питере или Перми так, чтобы эти отношения возникли - ни мужчин, ни женщин. Суть в том, что актерская игра в балете сейчас естественным (подчеркиваю!) путем свелась к нюансам - мировоззрение нового поколения артистов проявляется в стилевых вещах, а не в игре, видениях образов и пр. В "Спартаке" есть задача? Есть, но нет исполнителей, которые могли бы танцевать этот балет: его темы, как и темы "Лебединого" - великие темы - отжили свое и потеряли силу. Станут ли они когда-нибудь снова актуальны это большой вопрос. Потому-то нереальна эстетическая реабилитация, реставрация, что хотите, эстетики Григоровича и конкретно советского балета. Это обнадеживает, потому что и политическая реставрация старого режима стало быть также нереальна. Но мне честно говоря все-таки хотелось бы увидеть снова "Легенду" и "Каменный цветок". Того же хотелось, если мне не изменяет память, Олегу Сабитову, который, в отличие от Татьяны Кузнецовой, даже не против "Грозного" и хотел бы его видеть на сцене ГАБТ. Думаю, что он, как и я, хотел бы видеть не только "Грозного", но и "Дочь", и Баланчина. Будем надеятся, что так оно и будет.
В завершении темы "Лебединого". Теперь понятно, что на современном этапе объективно все равно, каков финал - гениального "Лебединого", адекватного партитуре, не будет еще очень долго - все варианты решить проблему средствами классического танца испробованы и исчерпаны, а новых людей с мощными идеями, нет на горизонте. Людей, которые нашли бы в себе смелость отказаться от лебединого акта и смогли бы заменить его чем-то не менее конгениальным. Или, наоборот, вернулись к тому старомодному "Лебединому", о котором я говорил, незамысловатому, что в духе времени, наивному, что тоже в его духе, но удивительно цельному и честному. Потому что то, что выдается сейчас за "Лебединое", в том числе даже лебединые картины, за редкими исключениями вроде Лопаткиной представляет собой нечто либо технически уверенное, либо ложно психологическое и очень пафосное -- неподлинное, которое дает себя знать как в Баланчине, так и в "Ромео и Джульетте", как в "Баядерке", так и в Уэлше. Лучше развлекательное, чем неподлинное. Не считая "Дочь фараона" шедевром, ценю ее за честность - знать не знаем всей вашей психологии -- и отдыхаю на ней от того выродившегося патетико-психологического театра, который, на самом деле, сидит в костях наших артистов - и более всего, прошу не гневаться - у Нины Ананиашвили. Не верю, что в ее исполнении - как и в большинстве других - балет обретет что-либо радикально новое.
Сергей.
|
|